Читать книгу - "Терпкий вкус страсти [= Сильнее страсти ] - Айрис Джоансен"

– Санчия, нужно послать за священником.

– Мы послали за ним несколько часов назад. Но он не пришел, – ответила Санчия и мягко добавила:

– Марко был хорошим человеком. Бог примет его и без последнего причастия.

– Бог уже принял его, – сказала Бьянка. – Но священник нужен мне. Я хочу исповедаться перед смертью. Санчия в ужасе посмотрела на нее:

– Бьянка, что ты…

– Мне не по себе. Я сказала Марко правду. Бог добр. – И Бьянка улыбнулась своей светлой улыбкой. – Мы будем вместе.

Санчия обвила плечи Бьянки.

– Если ты сляжешь, то я обязательно сама схожу за священником.

* * *

Бьянка потеряла сознание, как только дошла до своей комнаты, и пролежала два дня, пока и ее не унес монстр, напавший на Мандару, – страшная двухголовая Медуза.

Это и в самом деле было чудовище – злобное, безжалостное, несущее смерть. Она хватала всех подряд – женщин и детей, слуг и солдат. За три дня почти половину обитателей замка унесла чума. Болезнь вышла и за пределы замка, и отчаяние охватило жителей города.

Когда наступил час смерти Бьянки, Санчия послала за Катериной.

– Господи милосердный, – сказала Катерина, когда она открыла дверь и ужасное зловоние обрушилось на нее. – Смилуйся над нами, господи!

– Мне нужна вода. Слуги приносили мне кувшин с водой через каждые несколько часов и ставили его у дверей. Но с прошлой ночи они уже не приходят. – Санчия слегка прикоснулась влажным полотенцем к темным пятнам на теле Бьянки. – Мне хочется, чтобы она опять стала красивой, но как это можно сделать без воды?

– Ее гнойники прорвались, – медленно произнесла Катерина. – Большинство умирало до того, как это происходило.

– Мне нужна вода.

– Здесь нет воды. Колодец в городе засорился, и я разрешила всем приходить в замок и брать воду из наших бочек. Теперь и они опустели тоже. – Катерина осторожно закрыла рот Бьянки, который оставался широко открытым в безмолвном крике. – Нам надо взять повозку и съездить на виноградники – там тоже есть колодец.

– Я хочу умыть ее. Она всегда была такой красивой.

– Тсс. Я помогу тебе. – Катерина забрала полотенце у Санчии. – Это слишком маленькое. Я принесу простыню и посмотрю, не осталась ли в какой-нибудь спальной комнате вода. – Она повернулась и вышла, чтобы вскоре вернуться назад.

– Она просила священника, – сказала Санчия задумчиво, когда они вымыли Бьянку, покрытую ужасными нарывами. – Я не стала говорить, что священник либо сбежал, либо спрятался. Я обманула ее. Когда ей стало так плохо, что она уже не могла ничего различать, я сделала вид, что пришел священник, и приняла у нее исповедь сама. Я поступила не правильно, госпожа Катерина?

– Просто Катерина. – Мать Лиона покачала головой. – Я бы сделала то же самое. Бог слишком занят, принимая нас к себе, так что ему уже не до таких мелочей. – Она повернулась к Санчии. – Помоги мне сделать для нее гроб. Плотник, что делал гробы, сбежал, и здесь нет никого, кто бы мог мне помочь. Ты понимаешь хоть что-нибудь в плотницком деле?

Санчия отрицательно покачала головой.

– Я тоже никогда не пробовала, но, наверно, это не так уж трудно, если даже неграмотные мастеровые могли справиться с таким делом. – Катерина упрямо вздернула подбородок. – Смерть все равно должна быть достойной. Мы не имеем права сваливать умерших в кучу или бросать их где попало: на ступеньках или даже в сточных канавах, как это делают обезумевшие горожане.

– Такое творится в городе?

Катерина кивнула.

– Люди потеряли рассудок. Одни воют и рыдают, другие напиваются и грабят. – Она выпрямилась. – Мне нужны нитки и иголки. Я хочу сшить ей саван из простыни. Потом мы попробуем сколотить фоб. А где Анна? Она могла бы нам помочь.

Санчия попыталась восстановить в памяти те последние часы, что она провела у постели Бьянки, но вспомнила только, что служанка ни разу не появлялась с тех пор, как Бьянка потеряла сознание.

– Думаю, что она тоже сбежала. Она испугалась.

– Мы все боимся. – Катерина направилась к двери. – Наверное, нам надо отнести Бьянку в часовню, и, может быть, лучше сколотить гроб прямо там. – Она открыла дверь и вышла.

Санчия села в кресло за кроватью и закрыла глаза. Пожалуйста, боже, ты уже забрал невинность, свет и красоту. Пожалуйста, остановись!

– Ты заболела? – услышала она резкий голос Катерины.

– Нет. – Санчия открыла глаза и увидела Катерину с корзиной для шитья в руках. – Я только хотела немного отдохнуть.

– Потом у нас будет сколько угодно времени для отдыха. – Катерина прошла вперед и поставила корзину на кровать. – Помоги мне обернуть ее простыней.

* * *

Было уже темно, когда они уложили Бьянку в плохо сколоченный гроб в часовне.

– Идем, нам незачем здесь оставаться. Их больше нет с нами. Разве ты не чувствуешь этого? – Катерина подтолкнула Санчию к выходу из часовни и дальше – вниз, во двор. Ни одного горящего факела во мраке.

Вокруг было пусто и тихо. Ни звука шагов на вымощенном булыжником дворе.

Санчия провела рукой по волосам.

– Может быть, я слишком устала, чтобы что-нибудь чувствовать.

Катерина кивнула:

– Нам надо отдохнуть. – Ее рука легла на плечо Санчии. – Но сначала пойдем со мной.

Санчия двинулась следом за Катериной к замку, поднялась по ступенькам и собиралась уже пройти к себе в спальню, но Катерина вдруг остановила ее перед дверью, ведущей на башню.

– Катерина!

– Идем.

Санчия прошла за ней по винтовой лестнице, миновала комнату, куда Лион принес ее на руках в тот вечер. Теперь ей показалось, что это случилось так давно. Они остановились у двери в самой верхней части башни.

Катерина отперла дверь и пропустила Санчию вперед.

Это была комната, где хранился Танцующий Ветер.

Статуэтка теперь стояла на пьедестале. В лунном свете глаза Пегаса казались живыми, наполненными таинственным сиянием. Он словно притягивал их своим загадочным взглядом.

Санчия невольно отпрянула назад.

– Я не хочу оставаться здесь.

– Пожалуйста, будь добра. Мне нужен кто-нибудь. Я постараюсь не очень долго. – Голос Катерины дрогнул. – Я хочу сказать «прости» моему сыну. У меня не было до этого времени. Марко любил эту комнату.

Санчия почувствовала, как откликнулась ее душа на слова Катерины. Им обеим пришлось на время забыть о печали, чтобы помочь тем, кто еще оставался в живых. А теперь настало время сказать последнее «прости» мертвым.